Срочно нужен гробовщик [Сборник] - Дороти Сейерс

Мисс Уиттейкер рассмеялась.

— Зачем мне с ней советоваться, — сказала она, — когда для этого существуют агентства по сдаче недвижимой собственности внаем. Впрочем, я собиралась сдать дом, но никаких конкретных шагов в этом направлении еще не предпринимала.

— Так значит, тебя все-таки тянет уехать из города! — воскликнула мисс Файндлейтер. — Как хорошо! И ты посвятишь себя сельскому хозяйству, да? Я тоже мечтаю оказаться вдали от дурацких теннисных партий и прочей чепухи, хочется жить поближе к земле, на лоне природы. Вы ведь читали Шейлу Кей-Смит?[13]

Мисс Климпсон Шейлу Кей-Смит не читала, зато она всегда любила Томаса Харди[14].

— Это ужасно — обитать в маленьком городишке, вроде нашего, — продолжала мисс Файндлейтер. — Тут только и есть что горшки с ландышами да мелочные пересуды. Мисс Климпсон, вы даже не представляете, сколько здесь, в Лихемптоне, сплетен. Милая Мэри, уж я-то знаю, как тебе надоел наш город, особенно после всех этих дурацких слухов и скандала с жутким доктором Карром. Ты хочешь избавиться от дома, и тебя можно понять. Наверное, в нем стало не слишком уютно?

— Почему же неуютно? — бесстрастно спросила мисс Уит-тейкер. А может быть, слишком бесстрастно? Мисс Климпсон чуть не вскрикнула: тон голоса мисс Уиттейкер внезапно напомнил ей ту самую готовность обороняться, какая сквозит в быстром, настороженном взгляде никому не нужной старой девы, заявляющей каждому встречному-поперечному, что она терпеть не может мужчин.

— Ну как же! — сказала мисс Файндлейтер. — А смерть тети? По-моему, это ужасно, когда кто-то умирает. Милая мисс Досон! Хотя, конечно, смерть была милосердной к ней, она избавила ее от страданий, но все равно…

Мисс Климпсон тут же отметила про себя ее нерешительный тон. Еще бы, ведь мисс Файндлейтер говорит не то, что думает. На уме у нее — атмосфера подозрительности, сгустившаяся вокруг мисс Уиттейкер.

— Да, но почти в каждом доме кто-нибудь когда-нибудь умер, — сказала мисс Уиттейкер. — Не знаю, почему из-за смерти мисс Досон поднялся такой шум. Это выше моего понимания. Мы ведь обычно не слишком чувствительны к прошлой жизни незнакомых людей. Возьмем, например, эпидемии и катастрофы, случившиеся много лет назад. Или даже сегодняшние события в Китае. Мне лично кажется, что никто всерьез о них не задумывается. Вот если бы большевики объявились в Гайд-парке, революция произвела бы на британцев гораздо большее впечатление.

Мисс Климпсон согласно кивнула. В тот же вечер она написала лорду Питеру письмо:

«Мисс Уиттейкер пригласила меня на чай и сказала, что любит свой дом на Уэллингтон-авеню наравне с сельской жизнью, она так к нему привязана, что не мыслит жизни вдали отсюда.

На протяжении всего вечера она каждым словом и жестом старалась подкрепить свое заявление. Так и просятся на язык слова Гертруды из «Гамлета»: «По-моему, эта дама слишком щедра на уверения!» А принц Датский мог бы продолжить: «Пусть себе кляча брыкается!»[15] — если уместно такое выражение о даме. Шекспир приводит меня в восторг. Всегда-то у него найдется подходящая случаю цитата!»

Глава 6. ОБНАРУЖЕНА МЕРТВОЙ

Кровь, хоть до времени и спит, Но не умрет совсем.

— Знаешь, Уимзи, по-моему, тут ты попал впросак, — заявил Паркер. — Не вижу никаких оснований предполагать что-то необычное в смерти мисс Досон. Да и доказательств у тебя нет, за исключением разве глупых сплетен да мнения самонадеянного докторишки.

— Чарлз, у тебя мозги канцелярской крысы, — ответил друг. — Страсть к доказательствам притупляет твое чутье и отрицательно воздействует на блестящий некогда интеллект. Ты чересчур цивилизован, в этом твоя беда. В сравнении с тобой я — дитя природы. «Среди нехоженых дорог, где ключ зеленый бил, меня узнать никто не мог и мало кто любил»[17], что, возможно, не так уж и плохо. Я знаю, знаю определенно, что это дело с гнильцой.

— С чего ты взял?

— С чего взял? Да с того. Знаю же я, например, что с букетом прославленного лафита урожая 1876 года, который эта каналья Петтигру-Робинсон осмелился испробовать на мне вчера вечером, далеко не все в порядке. Вино оказалось с душком. Тут то же самое.

— С душком! Черт побери! Нет ни следов яда, ни следов насилия! Мотива преступления тоже нет! И наконец, нет никакой возможности что-либо кому-либо доказать.

Лорд Питер взял из портсигара кубинскую сигару и с артистической небрежностью закурил.

— Послушай, — сказал он, — хочешь пари? Ставлю десять к одному, что Агата Досон была убита, двадцать к одному, что это сделала Мэри Уиттейкер, и пятьдесят к одному, что меньше чем через год я приведу ее на скамью подсудимых. Ну так как? Принимаешь?

Паркер засмеялся.

— Я — бедный человек, ваша светлость, — шутливо взмолился он.

— Вот видишь! — торжествующе воскликнул лорд Питер. — Ты и сам чувствуешь тут какой-то подвох. Будь ты уверен в себе, разве стал бы раздумывать? Сказал бы мне: «Попрощайся со своими деньжатами, дружище!» — и привет! Что может тебя остановить, раз ты уверен в своей правоте?

— Я пожил на белом свете и знаю, что ни в чем нельзя быть уверенным до конца, — ответил инспектор. — Впрочем, — добавил он осторожно, — я готов поставить на кон, ну, скажем, м-м-м… пол кроны.

— Сказал бы лучше сразу двадцать пять фунтов, — возразил лорд Питер, — возможно, тогда я бы отнесся с пониманием к твоей предполагаемой «бедности», но, просадив полкроны, по миру с сумой не пойдешь, значит, будем считать, пари принято.

— И что ты намерен делать? — саркастически спросил Паркер. — Потребуешь произвести эксгумацию тела и возьмешься заново отыскивать следы яда? Или прикажешь похитить мисс Уиттейкер и на галльский манер применить к ней пытку третьей степени?

— Совсем нет. Я шагаю в ногу со временем. Моим оружием станет психология. Как сказано в Псалмах: «И сеть ее, которую она скрыла для меня, да уловит ее самое»[18]. Предполагаемая преступница сама себя выдаст.

— Ну-ну! Тебе, конечно, виднее! — насмешливо произнес Паркер.

— В общем, да. Психология считает раз и навсегда установленным фактом, что преступник не знает ни минуты покоя, он не умеет хладнокровно ждать развития дальнейших событий. И всегда…

— Возвращается на место преступления?

— Помолчал бы лучше, когда тебя не спрашивают! Преступник всегда занят одной' единственной мыслью: как замести следы преступления, а заметать-то бывает нечего, но он все равно суетится и тем самым навлекает на себя недоверие, а следом идут пункт за пунктом: Подозрение, Расследование, Доказательство вины, Осуждение и Виселица. Выдающиеся юристы писали… Впрочем, хватит, не будем без нужды тревожить дух св. Августина, да и зачем понапрасну метать бисер моего красноречия! Ладно, слушай, я помещу во все газеты вот это объявление. Мисс Уиттейкер, как я думаю, в наш золотой век журналистики прессу почитывает. Так мы одним выстрелом убьем двух зайцев.

— Ты хочешь сказать: за двумя зайцами погонимся — ни одного не поймаем, — заворчал Паркер. — Ну-ка покажи. «Берту и Эвелин Гоутубед, работавших по найму у мисс Агаты Досон, в Лихемптоне, Уэллингтон-авеню, просят связаться с мистером Дж. Мерблзом из Степл-Иннской корпорации адвокатов. Мистер Мерблз располагает сведениями, которые могут представлять для них определенный интерес».

— Ну как, по-твоему, неплохо? — спросил Уимзи. — Объявление должно возбудить подозрения у самого невинного человека. Мое тебе слово, мисс Уиттейкер не может не попасться на удочку.

— Каким образом?

— Еще не знаю. Но это и любопытно. Надеюсь, ничего плохого со стариной Мерблзом не случится. Мне бы не хотелось его потерять. Он — классический образец семейного поверенного. Впрочем, риск — необходимое условие его профессии.

— Честное слово, ты невозможен. Хотя, конечно, с девушками поговорить не мешает, раз уж ты намерен разузнать поподробнее про житье-бытье мисс Досон. Слуги всегда все знают.

— Важны также мотивы поступков мисс Уиттейкер. Помнишь, сестра Филлитер сказала, что еще до ее ухода прислуга была уволена. А при каких странных обстоятельствах уволили ее саму? Чего стоит один только довод, что мисс Досон якобы не хочет брать еду из ее рук? К сестре Филлитер она относилась прекрасно, и вдруг такое недоверие! Стоит присмотреться повнимательнее и к уходу девушек. Почему их уволили через три недели после истерического припадка с мисс Досон? Создается впечатление, что из дому старательно выпроваживали всех, кто мог хоть что-нибудь рассказать об этом ее припадке.

— Я тебя не понимаю, ведь нам известна вполне основательная причина увольнения девушек?